Мои самые светлые воспоминания о школе.

Вот и снова «нахлынул» наш торжественный юбилей. Каждый из нас с огромным волнением и трепетом готовился к этой встрече, чтобы кому в мечтах, а кому наяву посчастливилось увидеть и крепко обнять своих любимых одноклассников, с которыми когда-то, давным-давно, проходил свой первый жизненный урок длиною в десять самых радостных и самых беззаботных лет.

 Не имея такой счастливой возможности принять участие в столь трогательно-ностальгическом мероприятии, я пристально вглядываюсь в лица своих одноклассников, запечатленных в кадрах небольшого любительского видеофильма, любезно переданного мне из самой гущи событий и даже через неумолимую призму времени не наблюдаю в них больших кардинальных перемен.
 Все такие же дружелюбные и жизнерадостные Ира Батурина и Нина Скирневская приветливо машут мне с экрана рукой, а моя школьная подружка Люда Борщева улыбается своей скромной и застенчивой улыбкой.
 Милые и обаятельные Вера Щепеткина и Оля Скирневская, на мой взгляд, совершенно не поменяли свой облик, оставаясь узнаваемыми даже из тысячи лиц, а душевный и отзывчивый Вася Трифонов, по-прежнему, радует сердце своей искрометной добротой.
А вы помните?
… было вокруг
Море цветов и звуков.
Из теплых маминых рук
Учитель взял твою руку.
 Учительница, Ефросинья Илларионовна Монголина, высокая, стройная и строгая, ужасно смущала робких первоклассников своим сложным именем, которое только самые смелые из нас решались произнести вслух.
 На самом деле это был педагог с большой буквы, которая тактично и ненавязчиво учила нас таким непреходящим ценностям как честность, порядочность и доброта.
 Помнится, как однажды на перемене я стремительно вбежала в класс. С моих рук буквально капал жир от только что съеденных пирожков.
 Вот именно в этот момент меня «угораздило» облокотиться на чужую тетрадь, где остались два четких жирных отпечатка.
 Звонок на урок для меня прозвенел как сирена! Уже через минуту все ученики 1 «б» класса знали, что тетрадь самого прилежного и примерного мальчика была безвозвратно испорчена кем-то из них.
 Риторический вопрос «кто это сделал» не принес никаких результатов, и мы были вынуждены стоять до выяснения этого важного обстоятельства, самого страшного на тот момент преступления.
 Тридцать «внуков Ильича» пристально и бдительно рассматривали друг друга, пытаясь самостоятельно провести это первое в своей жизни расследование.
 Я стояла вместе со всеми и, испытывая страшное смятение, чувствовала, что мои уши горят ярче, чем моя красная октябрятская звездочка, которую мы все носили с такой гордостью.
 И вдруг прозвучал  самый страшный в моей жизни приговор: «Это Барышева сделала, посмотрите, какие у нее уши красные!»
 Когда Ефросинья Илларионовна тактично успокоила весь класс, в буквально "звенящей" тишине я услышала чье-то запоздалое признание: «Это я заляпала тетрадь…» и тут же с облегчением вздохнула, потому что оно исходило из моих уст.
 И все! Наша мудрая учительница, как по волшебству, повернула это событие вспять, и уже никто из тридцати маленьких октябрят не напомнил мне о случившемся инциденте.

 На самом деле, слывя «хорошисткой» и примерной ученицей я, мягко говоря, никогда не отличалась излишней аккуратностью и опрятностью. Моя лучшая школьная подруга Люба Серебрякова была в этом плане идеальной «чистюлей».
 Я всегда с восхищением смотрела на ее белоснежные, отливающие светлым глянцем руки, и никак не могла понять, чем она их так тщательно отмывает.
 Иногда я просила у нее тетрадки, исписанные ровным каллиграфическим почерком, отмеченные на каждой странице круглыми пятерками и с удивлением рассматривала их как музейный экспонат.
 Однажды на уроке труда мы вместе с Любой мастерили деревянный домик, выпиливая его «игрушечные» детали лобзиком.
 Преподаватель этого важного для детей предмета, Иван Акимович, который учил не только мальчишек, но и девчонок мелкому строительному ремеслу, обратив внимание на нашу слаженную работу, предложил подготовить нашу удачную «поделку» на школьную выставку, а так как урок подходил к концу, посоветовал «доработать» ее дома.

 Каждой из нас досталось по две одинаковых стенки дома с маленькими оконцами.
 Весь вечер до самой поздней ночи я трудилась, не покладая рук. За это время умудрилась сломать штук десять пилок и, заливаясь горькими слезами, умоляла отца попросить у соседей хотя бы еще одну, теперь уже точно самую последнюю пилочку…
 Когда на следующий день мы пришли в школу, Люба тот час же вынула из портфеля две аккуратно вырезанные, сверкающие своей белизной стенки с ровно вырезанными оконцами, а я с содроганием сердца достала свои – многострадальные и замученные…
 Моя подруга только взглянула на них, и слезы ручьем хлынули из ее глаз. Я же только молча, с состраданием смотрела на нее и уже ничем не могла помочь ее горю…
 Затем, оправившись от стресса, мы на протяжении всех уроков, спрятав руки под парту, оттирали наждачной бумагой мои «замурзанные» детали.
 Забегая вперед скажу, что наш домик все-таки попал на выставку и даже «заработал» какой-то приз. Повернутый на зрителя своей «выигрышной» стороной, он вполне достойно смотрелся среди других, даже самых безупречных
работ.
 Детство, детство – самая беззаботная и самая бесшабашная пора: время первых свершений, которые открывали перспективу и предполагали будущую судьбу и время мелких неудач, которые как раз и вошли в самую главную и самую трогательную часть моих лирических воспоминаний о школе.
 Взять хотя бы урок рисования. Он, как ни странно, был для меня самым большим испытанием.
 Точно по звонку в класс входил Волков Иван Трифонович, добрейший учитель, которого мы между собой звали просто «Тришка» и молча ставил на свой стол деревянную утку-манка, которую местные охотники использовали для приманивания диких птиц …
 Так без лишних и монотонных фраз начинался урок рисования с натуры.

 Беспомощно пытаясь решить поставленную передо мной задачу, я с ужасом понимала, что не могу применить к ней ни один из известных мне на ту пору алгоритмов.
 Реально была утка - манок, которую трудно было отличить от настоящей живой птицы, был альбом и карандаши, но совершенно отсутствовало представление о том, с чего начать свое творение: с хвоста, с головы или с безупречно вырезанных из дерева крыльев.
 Положение, как правило, спасали мои неравнодушные к «чужому горю» одноклассники. Они дружелюбно оставляли в моем альбоме свои, с удивительной легкостью созданные рисунки.
 На мой взгляд, это были самые настоящие произведения изобразительного искусства, которые в конце урока я гордо несла на стол мирно дремлющего учителя…
 Нужно отметить, что в те времена дружба и взаимовыручка почиталась особо.
 Являясь детьми простых поселковых рабочих и служащих, мы по своему материальному положению особо то и не отличались друг от друга, поэтому зависть и деление «по классам» отсутствовали «по определению».
 Школа являлась мощным организационным звеном в последовательной цепи нашего стремительного взросления, и в ее стенах мы проводили большую часть своего времени.
 На уроках мы грызли гранит науки, а на переменах «сходили с ума», носились как «угорелые», с визгом ездили по высоким деревянным перилам и ужасно любили играть в «козла».
 В холодное время года играли прямо в классе, между мощными деревянными партами, которые никогда не ломались и стояли вечно.
 К тому же и девчонки, и мальчишки принимали участие в этой подвижной и экстремальной игре «на равных». А при особом усердии штаны трещали и рвались одинаково у всех, не взирая на пол.
 Делились на две команды. Участники первой команды, согнувшись, становились друг за другом, а их соперники «с разбега» и по очереди запрыгивали на этот импровизированный паровозик.
 При этом первым стартующим нужно было прыгнуть как можно дальше, чтобы вся команда смогла полностью поместиться сверху своих соперников. В этом и заключалась победа.

 Потом все подросли, поумнели и остепенились. Мы, девчонки, стали все чаще и чаще заглядывать в зеркальце, а мальчишки перестали настырно дергать нас за косички.
 А накануне мужского праздника, который отмечался так же как и сегодня 23 февраля, мы решили приготовить для них сюрприз.
 Кто-то из девчонок принес в школу настоящий катушечный магнитофон, который в те времена был самой большой редкостью. 
 Как же было интересно с трудно скрываемым волнением начитывать на него настоящее импровизированное праздничное представление, а затем с великим изумлением слушать свой сильно изменившийся голос, воспроизводимый с магнитной ленты через громкоговоритель.
 Когда наступил торжественный момент поздравления наших будущих воинов, мы с замиранием сердца включили магнитофон.
 Вначале изумленно притихшие мальчишки не проявляли никаких эмоций, затем они уже стали опознавать голоса девчонок, которые весело и даже казалось непринужденно поздравляли их с праздником.
 Когда же они начинали смеяться над очередными шутками в их адрес, мы, организаторы и участники столь невиданного до сей поры проекта, уже осознавали, что праздник удался и чувствовали себя настоящими звездами, сошедшими с самого высокого пьедестала…
 А магнитофонная лента продолжала вещать нашими голосами, и нам в это время казалось, что ее звук слышится даже за пределами Вселенной:

Каргасокские рОбята
Мы сейчас про вас споем.
Вы с уроков посбегали,
Попадет же вам потом.
……………………………………….
На девчонок не глядите,
Городских вам подавай
ГородскИ сюда не едут
В заболоченный наш край.

Мы – девчонки-сибирячки
Городских перепоем!
Мы на лыжах их обгоним
И в болото Окунем!

 На лыжах мы действительно бегали очень здорово. В трескучие зимние морозы, даже в то время, когда столбик термометра стремительно приближался к 42-45 градусам, мы смело становились на лыжню, и заснеженный сибирский лес гостеприимно принимал нас в свои суровые ледяные объятия!
 Учитывая то, что к лыжам нашего детства не прилагалось никакой специальной обуви, то они просто крепились к валенкам специальными кожаными ремешками, которые имели обыкновение рваться в самый неподходящий момент, со временем превращаясь « в сплошь изодранные веревочки с многочисленными узелками».
 Но мы с величайшим упорством покоряли наезженную лыжню и даже принимали участие в организованной в то время эстафете Томск – Москва.
 Ее смысл заключался в том, что все ученики школы в совокупности должны были пройти 3.5 тысячи километров, покрыв расстояния от областного центра до столицы нашей Родины.
 Каждый день в свободное от учебы время мы выходили на лыжню, где нас бессменно ждал наш учитель физкультуры Виктор Федорович Перемитин.

 Учет пройденных нами километров (как минимум 10 км в день) он скрупулезно записывал в специальную тетрадь и на общей линейке в школе постоянно оглашал результаты.
 Невозможно забыть тот торжественный момент вручения наградных значков особо активным участникам знаменитого лыжного пробега и крепкое приветственное рукопожатие нашего самого любимого и самого незабываемого учителя физкультуры!
 Виктор Федорович всегда был с нами с раннего утра и до позднего вечера.
 Зимой он «крепил» наши лыжи и оттирал побелевшие от мороза щеки, скрупулезно объясняя, как правильно надеть носки, чтобы не отморозить ноги и деликатно закрывал глаза на участников лыжных гонок, «срезАвших» заранее оговоренный маршрут «по уважительной причине».
 В остальные сезоны его всегда можно было найти в спортзале или на стадионе, где он бессменно тренировал детей, настраивая особо проявивших себя спортсменов как минимум на будущие олимпийские победы!
 Здесь хочется особенно отметить то, что мы росли счастливыми детьми, потому что всегда были согреты заботой и вниманием самых лучших, самых добрых и самых мудрых учителей.
 Они просто напросто открывали школьную дверь, входили в класс и навсегда оставались в наших сердцах.

 Именно так появилась в нашей школе Людмила Григорьевна Башкеева. Она преподавала нам физику и не только интересно «преподносила» нам столь трудный предмет, грамотно и доступно «раскладывая по полочкам» самые незыблемые законы Вселенной, но и изо дня в день прививала нам важнейшие законы человеческого общения, основными составляющими которых являются ответственность, порядочность и честность…
 За небольшой промежуток времени Людмила Григорьевна полностью радиофицировала школу, установила динамики во всех классах и после небольшого кастинга к моему неописуемому восторгу предложила мне роль диктора.
 Уже здесь, в небольшой радиостудии, когда мы «верстали» школьные новости и готовили торжественные праздники, разговоры «о жизни» с любимой учительницей составляли самую лучшую и самую незабываемую страничку нашего с ней общения!
 В то время я уже не только не сомневалась, что учитель – мое призвание, но и выбор физико-математического факультета был самым обдуманным и самым предсказуемым моим решением.
 К тому же заканчивалась наша беззаботная школьная пора, и приближались выпускные экзамены.
 Мы подросли, поумнели, но столько простоты, сердечности и очарования сохранило это старое фото!
 Сегодня этот взгляд из далекого детства наполняет мое сердце душевной теплотой, нежностью и благодарностью судьбе за то, что это было именно со мной!

 Вечерами я сообщала родителям, что ухожу на всю ночь к своей подружке Наташе Леонтьевой, чтобы подготовится к очередному экзамену.
 Получив столь долгожданную свободу, мы тщательно наряжались и под покровом ночи убегали на пристань, неизменное место свиданий всей молодежи Каргаска, «чтобы встретить и проводить пароход».
 Появляясь издалека, ярко освещенный разноцветными огнями, он издавал протяжные приветственные гудки, и наше сердце замирало от счастья в приближении самого настоящего чуда.
 А по пароходу чинно и вальяжно прогуливались морячки, заветная мечта всех наших девчонок…
 Затем, вернувшись домой, мы неистово зубрили билеты, и ранняя утренняя заря заливала нас своим предрассветным рубиновым светом.
 На выпускном вечере мы танцевали, пели, смеялись и, кажется, совсем не задумывались о том, что безмятежная школьная пора скоро навсегда останется в прошлом.

 Лишь наша любимая учительница и замечательный классный руководитель Людмила Николаевна Родикова давала нам последние напутствия, надеясь навсегда защитить своих незаметно повзрослевших детей от будущих ошибок и неудач.
 Мне никогда не забыть ее тихий, слегка приглушенный голос, который с неистовой силой врывался в наши сердца и души, когда Людмила Николаевна вела свои незабываемые уроки литературы...
 Сколько воды утекло с той поры, сколько счастливых и радостных событий произошло в моей жизни.
 Но моя любимая школа навсегда останется самым заветным воспоминанием, которое переполняет душу светлой радостью, безграничной нежностью и лучезарным теплом!

Просмотров: 2685

Автор: Романова Галина